Карело-финские мифы. От «Калевалы» и птицы-демиурга до чуди и саамов

Расселившиеся от Финляндии до Уральских гор финно-угорские народы и саамы сохранили общие легенды. У них был единый мир, сотворенный птицей, освещаемый Полярной Звездой, мир, в котором лес выступал как источник жизни и как обитель богов и духов. Эпос «Калевала» прославил их мифологию на весь мир. Той же эпичностью, яркостью образов и пониманием природы отличаются другие сюжеты финской мифологии, с которыми вы познакомитесь на страницах этой книги.

От автора

Финно-угорские народы с древнейших времен обитали на лесных просторах севера Восточной Европы и Западной Сибири — от Финляндии и Карелии на Западе до Зауралья на Востоке — вместе с близкородственными самодийскими народами Крайнего Севера — ненцами, нганасанами и другими. Родственные финно-угорские и самодийские языки составляли некогда единую «семью», названную уральской: Уральский хребет был географической осью, вокруг которой формировались финно-угорские и самодийские народы — недаром в мифах зауральских (обских) угров Урал считается брошенным на землю поясом бога, сотворившего мир, а у коми — перьями гигантской громовой птицы.

Леса, где обитали финно-угры, не были непроходимыми, особенно для опытных охотников и рыболовов, которые привыкли использовать реки не только как источник рыбных богатств, но и как способ добраться в другие места и земли. Неудивительно, что в финно-угорских мифах реки текли и на тот свет, в преисподнюю. Древние водные пути соединяли области и народы, относящиеся к разным языковым семьям и культурным традициям Охотники тайги и тундры издревле обменивали продукты охоты (прежде всего, ценные меха) на продукты скотоводства, земледелия, а начиная с бронзового века — и металлургии у своих южных соседей — индоевропейцев, общих предков индийцев, иранцев, греков, германцев, славян. Недаром Мир-сусне-хум, один из главных героев обско-угорской мифологии, звался «Купцом верхнего и нижнего света». В результате такого обмена финно-угры переняли навыки земледелия и особенно скотоводства у своих соседей, о чем свидетельствуют данные языка. Эти процессы были наиболее интенсивными в железном веке, в I тысячелетии до н. э. и I тысячелетии н. э., когда финно-угры вступили в тесные контакты с ираноязычными, а затем тюркоязычными народами на Юге и с балтскими, славянскими и германскими племенами на Западе.

На рубеже I и II тысячелетий н. э. стали формироваться самостоятельные культурные и мифологические традиции западных прибалтийско-финских народов — собственно финнов, карелов, ижоры, эстонцев, ливов, вепсов, води; поволжских финноязычных народов — мордвы и марийцев; пермских народов — коми и удмуртов, а также зауральских угров — хантов и манси; отделившиеся от своих зауральских родичей венгры переселились в Центральную Европу, где сохранили пережитки древних традиций. К финно-угорской мифологии близки мифы саамов (в старой русскоязычной традиции — лопарей) — охотников, рыболовов и оленеводов севера Скандинавии и Кольского полуострова, о которых также пойдет речь в четвертой части книги. Уже самоназвания многих из этих народов свидетельствуют о единстве их судеб и одновременно — о привязанности каждого из них к своей земле.

Для кого эта книга

Для ценителей истории, мифологии и их места в современности.

Для всех, кто хочет погрузиться в жизнь народов прошлого.